Литература

Часть пятая. Галантная эпоха II

 

Под сенью Орла

Линейный корабль «Ингерманланд». 1715 год.

И познаете истину, и истина сделает вас свободными
Иоанн (гл. 8, ст. 32)

После того, как российские власти приступили к управлению вновь приобретёнными землями, с первых же шагов стали заметны традиционная русская непоследовательность и отсутствие жёсткой государственной воли. По шведскому образцу в Лифляндии была введена должность губернатора, являвшегося как бы наместником царя. Но при этом, если шведы старались существенно ограничить немецкое самоуправление, то российская корона не только вернула немцам все прежние привилегии, но и предоставила ряд новых. В результате Остзейский край хотя и являлся частью Российской империи, но реально был как бы государством в государстве. На этой территории официально действовали собственные законы и свои дворянские органы самоуправления, отличавшиеся от общеимперских. Практически на протяжении всего XVIII века центральные органы власти во внутренние дела прибалтийских губерний совершенно не вмешивались. В общем, живите, ребята, как хотите! Сами остзейцы называли это состояние «особый балтийский порядок».
В полной мере местные дворяне распоясались при Анне Иоанновне, в годы «бироновщины». Остзейцы стали тогда всевластны не только в Прибалтике, но и по всей России. Лишь при Елизавете Петровне их немного поприжали, хотя непосредственно в Прибалтике мало что изменилось. Надо было заполучить на российский престол чистокровную немку Екатерину II, чтобы интересы России и русских были наконец-то соблюдены. Посетив эти края летом 1764 года, императрица лично ознакомилась с положением на местах. Она собиралась коренным образом реформировать управление прибалтийскими губерниями, чтобы привести их к единству с остальной страной. Были наконец ликвидированы многие средневековые порядки, сохранявшиеся ещё со времён Ливонского ордена! Отменялись ограничения для «ненемцев». Русские, латыши и эстонцы впервые уравнивались в правах с остзейцами и могли на равных с ними заниматься ремёслами и торговлей, владеть имуществом. В 1785 году русские рижане получили право выбирать городское самоуправление и быть избранными. Здорово, ведь не прошло и семидесяти лет после окончания Северной войны, как завоеватели наконец-то уравняли свои права с завоёванными! Интересно, в какой ещё стране это было бы возможно, кроме России?! В правление Екатерины делались попытки укрепить влияние русской культуры и образования в Остзейском крае. В 1789 году в Риге было открыто первое учебное заведение с русским языком обучения – Екатерининское училище.
Правда, унижение бедных остзейцев продолжалось недолго. После того, как на престол взошёл ненавидевший свою мать Павел I, этот чудила отменил все её реформы. Прибалтийско-немецкому дворянству и бюргерству были возвращены их привилегии, а русские снова лишались каких-либо гражданских прав.
В этот период русское население Балтии увеличивалось очень незначительно. Большинство русских здесь составляли тогда старообрядцы. Продолжавшиеся гонения властей толкали их к побегу. Как и прежде, они уходили на окраины страны, в том числе в Лифляндию и Эстляндию. Пользуясь тем, что во внутренние дела прибалтийских провинций Петербург предпочитал не вмешиваться, беглые староверы находили здесь приют, покой и помощь единоверцев. Бежали сюда и крепостные в поисках лучшей жизни. В городах численность русского населения увеличивалась за счёт солдат гарнизонов и их семей.
Особую роль, как обычно, играла торговля. В 1775 году для нужд русского купечества в Московском предместье Риги был построен гостиный двор. Ослабление остзейского контроля привело к настоящему буму русской торговли. К концу века в городе проживало более 400 русских купеческих семей. В большинстве своём это были старообрядцы, сохранявшие свой традиционный быт. Однако мы должны признать, что находилось немалое число тех, кто охотно интегрировался в немецкую среду. Оно и понятно, ведь после отмены гражданских прав русские купцы оказались поставлены вне участия в активной городской жизни. Выход был в ассимиляции. Эти «лояльные» к политике дискриминации русские стремились любой ценой определить своего ребёнка в немецкую школу и старались полностью раствориться в немецком окружении. Так в Риге появились немецкие семьи Андриановых, Арбузовых и прочие, менее известные фамилии.
Впрочем, то же касалось и латышей. Для тех, кто желал достичь каких либо социальных вершин, путь был один – добровольная ассимиляция. Писатель-просветитель Гарлиб Меркель в 1796 году отмечал в своей знаменитой книге «Ла­тыши, особенно в Ливонии, на исходе философского столетия» следующее: «Пока они остаются крепостными, не ищите в них никакой национальной гордости. У них такой недостаток в ней, что каждый латыш, которому удалось добиться свободы и перейти в другое сословие, считает горькой обидой для себя, когда кто-то напомнит ему, что он латыш. Он тщательно старается обособиться от своих братьев, прикиды­вается, что не понимает их языка, а если успеет сделаться барином для некоторых из них, тогда он жестокосерднее и корыстолюбивее самих немцев».

Содержание