МК-Латвия, рубрика "Память": Боятся сильнее, чем мы боялись тогда, просто невозможно

Новости | 2014

"МК-Латвия" совместно с организацией "9мая.lv" в преддверии очередной годовщины Победы над фашизмом продолжает серию публикаций историй ветеранов в рубрике "Память".
Сегодня мы беседуем с Зеленецкой Тамарой Николаевной.




Слово "война" вызывает вполне предсказуемые ассоциации: города, страны, целые континенты в огне - глобальный хаос. Люди в этих огромных жерновах подобны песчинкам: конкретные лица и судьба стираются, превращаясь в понятия "армия", "беженцы", "узники", "партизаны". В беседе с Тамарой Николаевной - ветераном Второй мировой войны - открывается другая, "малая" война - одна судьба, одна жизнь в горниле мирового кошмара.

- Какие цели были у Вас в юности, до войны? Если бы не война, чем бы Вы занимались?

- Поступила бы на медицинский, была бы врачом. Я еще маленькой девчонкой всем пальчики завязывала, делала уколы, водичку давала пить, говорила "полежи, я тебя полечу". Вот такая я была - уже с малых лет врач, в душе я им и осталась. Даже в больницах местные врачи общались со мной как с равной.

- Расскажите, пожалуйста, о том времени, когда Вас застала война?

- В 43 году закончила десятилетку и меня сразу взяли в полк. Ну как можно девочек, еще совсем маленьких - и на войну? Ума не приложу. Пришлось мечты о поступлении в медицинский отложить.

- Как Вы преодолевали чувство страха?

- Знаете, тогда было страшно постоянно. Было страшно так, что сейчас я не понимаю, как с таким чувством я смогла прожить столько лет. Боятся сильнее, чем мы боялись тогда, просто невозможно. Было страшно так, что даже не страшно. Но спустя столько лет, я пытаюсь вспомнить те ужасные моменты и в голове всплывает картина: моя подруга около меня упала и ее вдруг не стало. Или девочка-разведчица залезла на дерево и в следующий миг она уже с него падает, как птичка. Вот это страшно. И сейчас я задаюсь вопросом: как же мы терпели это вечное чувство страха? Просто мы все думали, что умираем, потому что каждый день у нас на глазах погибали люди.

- Что давало Вам силы двигаться вперед и не сдаваться?

- Тогда даже таких вопросов не возникало, потому что есть такое слово "надо", "надо", понимаете? Это наша Родина, наша земля, которая нас породила, и мы должны ее защитить. А как это, за счет кого - меня убьют или кого-то другого - это никого не волновало. Все происходило так быстро: мы работали днями и ночами, мы забывали, когда надо есть, когда пить.

- О чем Вы думали, когда оставались наедине с собой?

- Я в те времена так грустила. Меня, еще совсем ребенка, вырвали из дома от родителей к чужим людям. Я головой-то понимала, что Родина в беде, но на сердце такая тоска. И вот лежим мы ночью в казармах рядом друг с другом. И никого не волнует, хочу ли я с этими людьми лежать или нет. Проходит какое-то время и моя соседка начинает храпеть, а я - плакать в подушку. Лежу и плачу, плачу, плачу... Вот от этой жизни плачу, к которой не привыкла, и душа уже не может терпеть всего этого. Уже подушка вся мокрая, а я все плачу. Чтобы хоть немного успокоиться, о родственниках думала, думала о проделанной работе за день. Но ревела постоянно, просто потому что не было больше сил жить, а жить-то надо и служить надо, чтобы Родина наша оставалась свободной. Родина... Родина - это не просто слово, это вся твоя жизнь, твои корни, воспитание, память. Но как же было тяжело...

- Что хорошего, доброго, светлого произошло с Вами на войне?


- Я вам так скажу: во время всей этой суматохи, страха, смертей и прочих трагедий любое проявление человечности уже чудо. Помню, как один москвич - армеец - как увидел меня, так потом всегда старался поддерживать, а когда ему родители что-то из города присылали, бежал ко мне угощать. Мы с ним до конца жизни переписывались. До конца его жизни. Он недавно умер. Помню, как хозяйка хутора, полненькая такая, кормила нас. Мне всегда первой накладывала. Она почему-то меня любила. А ее сын так вообще мне замуж за него предложил выйти! Я была очень польщена, но я хотела вернуться домой. С ним мы тоже переписывались, но потом как-то потеряли друг друга.

- Был ли у Вас военный девиз?

- Девизом это назвать сложно, но принцип у меня один был. Это было таким счастьем, что я оказалась в женском полку, хоть командиры у нас были мужчины. Бог знает, что творилось в смешанных полках и думать не хочу. Но и мне тоже пришлось несладко: помню, как однажды командир вызвал к себе в кабинет. Я пришла и тут же почувствовала неладное - командир такой ласковый и обходительный, даже обнять меня хотел, но я отстранилась. И тут он закрыл за мной дверь. В тот момент я окончательно поняла, зачем он меня вызвал. Мы были на третьем этаже в доме, который стоит на горе. Очень высоко. Тогда-то я и решила: пусть я умру, но домой я обязана вернуться с честью. Я метнулась к окну - слава Богу оно было открыто - и как закричу: "Спасите меня!". Командир испугался, открыл дверь. Я выскочила и побежала в хозяйскую к заведующей, попросила позвонить. Дозвонилась до высшего начальства и поставила ультиматум: либо вы меня отсюда заберете, либо я застрелюсь. Через 10 минут приехал "газик" (Автомобиль ГАЗ-69. - Прим. ред.) и меня увезли в другой штаб.

- Помните день, когда война закончилась?


- Помню, во время войны стоял вечный шум: самолеты проносятся с треском над головой, вовсю бомбят и яркий свет - можно с ума сойти. Не знаю, как я это выдержала. А потом помню: раз - и тишина. В душе заговорил голос надежды: "может все?". На самом деле - все. Официально объявили конец войны. Тогда на площади собралось столько людей: эстонцы, латыши, русские. Кто плачет, кто смеется, кто на земле сидит и руки к небу вскидывают. Все обнимаются, грохочат фейерверки. И опять шум. Но только уже совсем другой - не раздражающий.

- Первое, что Вы сделали вернувшись с войны?


- Как сейчас помню: сразу по возвращению домой мама выкрасила мою старую шинель в черный цвет - получилось пальтишко, пришила бархатный воротник, сделала беретик - и вот я уже готовая студентка.

- Чему Вы научились на войне? Изменила ли она Вас?

- Она меня не изменила. Я слово себя дала: не меняться. А научила... Наверное, терпению. А что еще оставалось делать? Травм много осталось - и душевных, и физических. Да я вся искалеченная! Даже не понимаю, как я - такая неженка, в хорошем смысле - и пережила все это. Но выжила. Перетерпела.

- Говорят «ни о чем не стоит жалеть». А как по-вашему, есть ли какие-то положительные стороны в том, что произошло и что пережили вы?

- Ой, я не знаю, что может быть хорошего в том, что умирают невинные люди. Семьи разрушаются. Где мама? Где папа? Неизвестно. Ты еще маленький, только 10-ый класс закончил. Это сейчас в 10-ом классе уже вышли замуж и развелись и дети есть, кушают прекрасно, даже больше, чем надо, одежды много. Сейчас это совсем другие люди, а тогда мы совсем девочки были. Столько прекрасных людей ушло...

- Как сложилась Ваша жизнь после войны?


- Я, конечно же, сразу подала документы на медицинский, а поскольку я была круглой отличницей в школе, проблем с поступлением не возникло. Меня приняли, но выучиться на врача я так и не смогла - мест в общежитии не было вообще. И тогда я решила выучится на филолога. После окончания 14 лет проработала редактором. Мы с коллегами составляли учебники, можно сказать, с нуля. После войны ведь совсем учебной литературы не осталось, а профессора и академики ну чуть ли не умоляли дать им побольше книг для студентов. Работа хлопотная была, но такая честь держать потом в руках ту самую книжку, над которой столько людей работало, а там еще и фамилия твоя указывалась - мелочь, а приятно. Потом была заведующей библиотеки. А через пару лет увлеклась экскурсиями - водила туристов по Юрмале, Цесису, Бауске... Да где я только не была! Благодаря этой работе я объездила все советское пространство! Добилась больших успехов, туристам очень нравилось меня слушать, оторваться не могли. А потом случился микроинсульт, а потом еще один... И третий...

- Чем Вам помогли ребята-активисты 9may.lv?

- Видите, как оно: социальный работник, который меня навещает, пришел-ушел и все. А по идее должен пробыть здесь несколько часов. Погулять со мной, покормить - картошку сварить в мундирах, потому что видите руки мои как... Уже не очень работают. Конечно я за все благодарна, за любую помощь. А ребята молодые, которые приходят, ну такие молодцы. Один из них пол мне в кухне поменял, полку починил. Я прекрасно понимаю, что времени сейчас ни у кого нет: учеба, работа. Но мне так приятно, что обо мне хоть иногда вспоминают, это для меня так важно.

- О чем была последняя книга, которую Вы прочитали?

Я даже не знаю, я их без конца читаю. В том числе журналы, газеты. Классику уже всю прочла. Очень люблю Пушкина, очень люблю Грибоедова, Лермонтова - настоящих поэтов.

- Откуда Вы черпаете силы? Чем вдохновляетесь?

- Я так любила танцевать, очень люблю музыку. О, музыка... По-прежнему люблю настоящую музыку, настоящую литературу и настоящих людей. Именно настоящих. Не считаю, что нужно тратить время на тех, кто не знает, чего хочет. Мне жаль времени, потому что у меня его мало. Очень мало.

- Что такое, по-вашему любовь?

- Любовь - это прекрасно! Без любви невозможно! Любите! Она столько сил придает, жизнь обретает совсем другой смысл. И, если нет такого человека, то ищите! Хотя нет... Любовь сама придет.

- Чему Вы учитесь у молодого поколения?

- Уважаю таких, которые последние деньги готовы потратить на учебу, стараются все сами делать, а главное - интересующихся, с жаждой жизни в глазах - я и сама такая. Еще мне так нравится смотреть как одеваются современные подростки, особенно люблю, когда девушки волосы длинные носят - это так красиво. Даже завидую по-хорошему.

- Можете ли Вы дать какое-нибудь напутствие современной молодежи?

- Хочу, чтобы вы учились, чтобы были умны. Образование - это так важно, оно пробуждает любопытство, желание лучше познать жизнь. А жизнь надо любить какой бы она не была: больны вы, бедны или одиноки. Это дар, дороже ничего нет.

  

Записала Александра ТЮТЮННИКОВА
Фото Юлиты Вильюшите
МК-Латвия, публикация 16 апреля 2014 года